63°57'33.84"N
——————————————————————————————————
——————————————————————————————————
я скрыт для взоров, а любовь моя явственна. дивись же, что свойства видны,а не сам человек. вращающийся небосвод стал кружком того перстня, что окружает его,а ты — его камень.
Если ты читаешь это письмо, Тайлер, значит, ты вернулся.
Ты стоишь в номере «8Г» и думаешь - "Марла, сентиментальная ты дурочка": восемь пролетов по лестнице, прямо по коридору мимо картонных дверей, откуда льется телевизионный смех. В нашу первую встречу до того, как полицейские поднимаются в номер, я падаю с кровати. В отражении твоих очков я выгляжу так же, как себя ощущаю - разрозненной точкой вселенной, рассеянной в пустоте. Пыль оседает на твоих ботинках, и ты говоришь мне: "такие, как я, всегда возвращаются".
Джек не вернется к истокам. Он так бесконечно далек от точки. Теперь мы оба это знаем.
Просто, чтоб ты знал: я ненавижу тебя, Тайлер Дёрден.
Мы начинаем с того дня, как ты нас оставил. Мы поднимаемся вверх медленными шажочками. В конце концов, если вы хотите, чтобы мир устаканился, отвернитесь. Если вы хотите наказать кого-то - сфокусируйтесь на чем-то другом: от взрыва на небоскребе на луже говна с лужайки на заднем дворе вашего дома. Это подействует. В конце концов, всем насрать, будь то взрыв небоскрёба напротив национального музея или карнавальная поездка в ад. Надеюсь, ты разочарован.
Твои дурацкие ученички, спятившие обезьянки, по-прежнему называют Джека твоим сраным именем. Они пахнут аптечкой и кровью, эти выбритые налысо люди с подбитым глазом и выбитыми зубами, похожи друг на друга, как стая пингвинят. Они всё ещё ночуют в доме на Бумажной улице. Иногда я прихожу, чтобы посмотреть, что у вас в холодильнике.
Джеку не нравится, когда у меня так много свободного времени. Он работает в офисе с понедельника по пятницу с девяти до шести, посещает психотерапевта два раза в неделю. Чтобы унять повышенную активность и снять депрессивное состояние, он и его маленькие друзья-антидепрессанты с ног до головы осыпают вас эндорфинами. Чтобы позаботиться о тебе, он и его маленькие друзья-транквилизаторы вступают в химическое взаимодействие.
Иногда он спрашивает: "что если Тайлер вернется?"
Я отвечаю: "не будь идиотом"
Отвечаю: "ты как брошенная скулящая сучка, Джек, не думай, что ты - единственный, кто пострадал."
Если ты читаешь это письмо, Тайлер, значит, ты вернулся.
Просто, чтоб ты знал: я ненавижу тебя, Тайлер Дёрден.
Магазин открывается в девять-тридцать, я сплевываю на асфальт перед тем, как затянуться сигаретным дымом в последний раз перед обеденным перерывом. На футболке фирменный логотип, кондиционер еле пашет, и моё выцветшее нижнее бельё пахнет потом и консервами - тяжелый, навязчивый запах, консервативная юбка липнет к тощим ляжкам. Все эти безликие вещи, которые я покупаю. Никакого представления о героиновом шике. Я имею в виду: никаких тусовок, никаких стимуляторов, никаких прыжков в пустоту.
Слышно, как пиликает сканер штрихкода, и в доме из бетона я спрашиваю у мужика, нужен ли ему пакет.
Пустое насилие, пустое сердце. Как выражения соболезнования на траурных открытках.
У Тома есть дурь, но они считают меня поехавшей мамашей - мне двадцать семь, Тайлер, социальное дно заглядывает мне под юбку, чтобы обнаружить табличку «ЗАНЯТО».
Моя жизнь похожа на среднестатический кошмар, и это твоя вина. Твоя сраная вина.
Чтобы заполнить пустоту в том месте, где должны быть трупные пятна, мы с Джеком занимаемся сексом. Это извиняющийся секс, неловкий секс перед выходными. Кровать прогибается под нашим общим весом. Смазка течет по моей ладони, капает на его мошонку. У него шрам на щеке, который я полюбила облизывать. Три пальца двигаются в его заднице. Мои соски прижимаются к его бедру, когда он принимается хныкать. Сквозь панику и похоть я рассматриваю чувство вины Джо.
Джек спрашивает: "что, если тайлер вернется?"
Я тушу сигарету ладонью и отвечаю: "если он вернется, ему придется заплатить за собственную терапию"
Единственное, что осталось между нами общего - кольцо на безымянном пальце. Ты чувствуешь его, Тайлер?
Если ты читаешь это письмо, то у меня для тебя новость, сраный ублюдок: я тебя поимела.
Не то чтобы мы не делали этого раньше.
Дорогой Тайлер, ты помнишь?
Что обещал мертвой дурочке Марле - той самой Марле, что крала вещи из сушилки в прачечных-автоматах и загоняла в секонд-хэнды по двенадцать долларов за штуку? Плохо накрашенной сучке, извращенке из отеля "Регент" - обещал, сраный ты ублюдок. И ты бросил её прозябать в сраной икеевской кухне Джека, столкнул с рельсов ненормальности в дерьмовую повседневность.
Я кидаю таблетки в раковину. Джек и его маленькие друзья-транквилизаторы. Лекарство от саморазрушения. В моей зажатой ладони - аспирин.
Наша кредитная история безупречна, когда я кладу в карман батарейки для вибратора.
Если ты читаешь это письмо, Тайлер, значит, ты вернулся.
Мы все это делаем. Убегаем, чтобы кто-нибудь пришёл за нами. Больше всего в своей жалкой жизни мы хотим, чтобы кто-нибудь нашёл нас.
Однажды у меня был парень, который страдал раздвоением личности.
И знаешь, что хуже всего?
Марла Зингер всё ещё любит тебя.